Протоиерей Александр Пелин Options for this story Иконичность в маркетинге! Опасность или реальность.

[Руслан Остров]

ИСТОЧНИК В ФБ

Вот уже некоторое время прошло, как замечательный Сергей Чапнин предложил широкой аудитории результаты работы лаборатории «Иконичности» (Валерий Липахин, Павел Бусалаев, Сергей Чапнин) исследовательского центра «Церковь в современном обществе».
В лекции Сергея Чапнина «Похищение образа: От иконы до рекламы», размещенной на сайте правмир.ру была сделана попытка обосновать новые методы сопоставления иконографических изображений с тем рядом изобразительных образов, которые обрушиваются на современного человека каждое мгновение. Мы вообще живем в мире образов! Сразу хочу сказать, что лекция очень важная, актуальная и правильная, по сути. Она еще пока сыровата, может быть не всегда точна по контексту. Но об этом чуть позже.
Что понравилось? Попытка смело взглянуть на сегодняшние проблемы обретения себя в церковной общине современным россиянином! Где это, при такой-то теме, которую обозначил Сергей, вы скажите? А вот где! Надо просто начать слушать эдак минуты с 50-55. Там все смелее звучит мысль о том, что если Православная церковь в России (по реальности – Россия, как государство) не сможет влиять на людей в выборе традиционного языка иконы, и удержать за именем «икона» не структуралистское понятие icon, а именно понятие иконы как священного изображение, то мы концептуально потерпим поражение. Это пожалуй самое главное и ценное в лекции. Почему? Потому, что язык будущего, язык, на котором будут разговаривать наши дети – это язык победителей во всех смыслах. И пока это английский. А в Англии, как и США совсем другое восприятие слова «икона». Победит язык победителей в технологических укладах, (где, к великому сожалению, Россия крайне отстает), победителей в формировании новых идей и смыслов (где мы также в замыкающих).
В этой связи хочется возразить автору и по поводу нападения на маркетинг. Потому как было бы совсем не правильно с больной головы лить на здоровую. Обвинять маркетинг в подмене понятий, все равно, что запрещать на выстроенных современных авианосцах пользоваться мобильной связью! Они уже есть, авианосцы! Маркетинг не формирует идеи, ценности и взгляды потребителей изначально. Он является прикладной дисциплиной и работает в рамках неких воссозданных симилякротивных идеологем, уже заданных в том или ином обществе.. Идеи, формирующие это общество, очевидно, исходят от народов-лидеров, которые агрессивно и настойчиво «доводят» до всего остального человечества, каких именно ценностей они должны придерживаться. Это слишком понятно и здесь я не пишу об этом подробно.
Но есть еще несколько но. Во-первых, когда уважаемый автор лекции имеет сказать о православном понимании образа, он исходит, a priori, что некий образ, икона всегда были заданы и есть. Он рассматривает мир только через призму сакрального, не желая ему отдавать хоть часть профанного пространства. Но нужно учитывать, что все сопоставления по поводу «соразмерности, света и цвета» и прочим общепринятым в иконоведении делам, появились в церковном искусстве крайне поздно, где-то на рубеже иконоборческого кризиса VII- IX столетий, тогда, когда византийские императоры начали активно размышлять на темы иконопочитания и иконоборчества, развернувшейся в церковной среде. Например, созданные в технике мозаичной смальты иконографические портреты императора Иоанна II Комнина и императрицы Ирины на фоне Богородицы в юго-восточной стене хоров Собора Святой Софии в Константинополе говорят совсем об обратном. В них нет ни соразмерности, ибо императорские особы изображены не уменьшенными в размере по сравнению с Богородицей, как бы следовало по теории иконографии, а равными ей. Более того, они изображены с нимбами, которые усвоены только святым, хотя только императрица Ирина была позднее была канонизирована. http://www.icon-art.info/masterpiece.php?lng=ru&mst_id=3631 Именно из императорских константинопольских мастерских пришли основные иконографические программы, как храмовых росписей, так и отдельных икон. Иконы возникли, видимо, не в последнюю очередь, из императорских портретов в ходе перенесения официозной придворной иконографии на изображение небесного Царя царей, Истинного императора. Об этом есть замечательная книга Андре Грабара, вышедшая еще в 30-е гг XX века. (Перевод - Андре Грабар. Император в византийском искусстве. М., 2000). Т.е. было бы правильным подчеркнуть, что из светской придворной живописи икона стала частью храмового изобразительного пространства, а также объектом личного благочестия (что тут появилось ранее – спорный и не простой вопрос). Но икона не стала частью профанного мира. Она всегда была, есть и будет ограждена «церковной оградой». Бояться использования иконических терминов или отсылок к евангельскому сюжету в рекламе той или иной продукции сейчас – абсолютная и безнадежная неправда! Маркетологи работают лишь с символами, которые являются авторитетными для тех или иных групп потребителей: детей, молодежи, беременных, военных и т.д. Это наоборот хорошо, что реклама стала наполняться евангельскими сюжетами. Если же в рекламе будущего вдруг появятся нотки сатанизма или беснования, оккультизма или сектанства, то этого, безусловно следует опасаться, срочно бить тревогу! Потому как это будет свидетельствовать, о том, что народ постепенно отворачивается от Христа, от Его вечных слов и спасительных дел!
Во-вторых, автор предлагает нам следующую схему деградации, упадка образа: икона-реалистический образ–авангардный образ-беспредметное искусство (остальное рассматривать серьезно вообще в рамках истории искусства не представляется возможным) и вплоть до антииконы. Автор распределил схему по времени возникновения, как бы подталкивая нас к мысли, что мы теперь живем в мире тотальных антиикон. Боюсь, что сугубое упрощенчество! И во времена возникновения первых икон уже существовала прекрасная реалистическая живопись, как и абсолютно символическая иероглифическая письменность. Пентаграфические элементы, резы древних славян, серматы на вышивке древней мордвы с очевидностью не есть иконы! Потому и такое распределение, по меньшей мере, некорректно!
Мы все время будем путаться в предназначении иконы, пока не договоримся, что главная ее цель, ее предназначение - это быть живописным словом о Боге, и в каком-то смысле, словом Самого Бога – Христа! Икона все-таки из рамок личного портретного благочестия шагнула в пространство храма и стала, по преимуществу, частью литургического действия. На этом и надо сосредотачиваться. Никакие портреты Ганди, никакие рекламы Coka-cola, пусть даже созданные в техники иконографии пока не собираются приносить на поклонение в христианские храмы. Они никогда не будут приняты христианской общиной, как объекты сакрального христианского действования. Но если люди пожелают написать их для поклонения в рамках некоего коммерческого культа, то как мы сможет это запретить?
В-третьих, не следует недооценивать роль русского авангарда начала XX века и таких его великих представителей, как Петров-Водкин, Кузнецов, Иларионов, Кандинский, Гончарова, которые не поплелись в хвосте у своих старших западных товарищей, а предложили свое видение современного им искусства на основе православной иконы и русского лубка. Сводя весь авангард к единой западной модели и давая ему отрицательную коннотацию, мы поступаем не корректно по отношению к изобразительному искусству, которое бесконечно разнообразно! Итак, как бы выполняя наказ своего старшего товарища Анри Матисса, именно эти художники, и в первую очередь Кандинский и Петров-Водкин, заложили прочную базу нового изобразительного языка, возможно не всегда уместного в храмовых росписях, но вполне достойного для станковой и монументальной живописи! Я сам долгие годы думал, что результаты их работы были умерщвлены насильственно насаждаемым соцреализмом и репрессивным аппаратом сталинизма, но оказалось к счастью, что это не так. Художники Санкт-Петербурга, ученики-учеников Петрова-Водкина еще в далекие 60-ые годы XX века начали проект по воссозданию школы аналитического искусства и русского авангарда, который особенно ярко заявил о себе в творчестве группы «Кочевье». http://itid.ru/news/80 И это уже не спекулятивное и не деградирующее искусство. Это искусство современное, опирающееся на лучшие российские духовные традиции.
Итак, кратко подводя итог. Но что ж, даже отрицательный результат, есть то же результат. Пока показалось, что результаты работы слишком прямолинейны и не однозначны. Не хватает широко представленной изобразительной базы исследования, оцифровок, графиков, сопоставлений. Пока еще не оформлен язык донесения до слушателя основных идей. Думается, что авторам нельзя все сводить к понятию «богословия образа», а все-таки позволить миру и мирскому говорить на своем, не сакральном, а профаном языке. И все равно хочется выразить слова глубокой благодарности исследователям за поднятую тему и за то, что особенно заострили наше внимание на этом.