Чайковский читает Библию

[Лидия]

Перелистывая старый номер журнала" Наше наследие" за 1990 год номер II наткнулась на очень интересную заметку о Чайковском,  которую и привожу здесь. Автор заметки Ольга Захарова.
[Вы должны быть зарегистрированы и подключены, чтобы видеть это изображение]

П.И.Чайковский, вспоминая о счастливых часах, когда он перелистывал нотную за­пись "Дон-Жуана" Моцарта, писал: "Точ­но будто я пожал руку самого Моцарта и беседовал с ним" (1). Удивительно, как эти слова подходят к тому необычному состоя­нию, которое испытываешь, но уже в свя­зи с автографами самого Петра Ильича, листая принадлежавшую ему Библию с его пометками(2).

[Вы должны быть зарегистрированы и подключены, чтобы видеть это изображение]

Ощущение живого обще­ния еще более обостряют находящиеся в книге две закладки, перо птицы и 13 засу­шенных цветов. Причем закладки и цветы явно не были "посторонними вложения­ми". Две закладки, а не одна, требовались Чайковскому, так как он параллельно чи­тал Ветхий и Новый Завет. Цветы же вос­принимаешь здесь как своего рода веще­ственные доказательства к записи, сделан­ной композитором 4 августа 1886 года - в период наиболее интенсивного чтения Би­блии: "... слава Богу я стал снова вполне доступен общению с природой и способно­стью в каждом листке и цветочке видеть и понимать что-то недосягаемо-прекрасное, покоющее, мирящее, дающее жажду жизни"(3).
В обширной библиотеке композитора, хранящейся сейчас в Клину, насчитывает­ся 6 книг Священного писания (полностью и во фрагментах). Среди них две достопри­мечательности: Библия на французском языке, изданная еще в 1736 году в Базеле, и семейная реликвия - Евангелие с надпи­сью: "Сия книга подарена мне Родителем моим, 1832, Октября 14 дня. Александра Ассиер" (мать Петра Ильича). В сравне­нии с этими книгами наша московская выглядит по-деловому, даже буднично. Она издана в 1878 году на русском языке в Вене Обществом по распространению Би­блии в Великобритании и в других стра­нах. Но этот экземпляр, вероятно, абсо­лютно уникален. Быть может, ни одну из книг Чайковский так систематически, так часто не читал, как свою Библию. Свиде­тельства тому - 75 (!) дат, поставленных композитором в процессе чтения(4). Первая дата - 11.IX.85 года, последняя - 3.II.92 года. Причем приступил он к чтению Би­блии еще раньше(5), ставя поначалу вместо дат лишь крестики. Первая дата в Ветхом Завете появляется после многочисленных крестиков только со страницы 534 (псал­мы), а в Новом - со страницы 91 (Еванге­лие от Луки). Систематическое чтение, начавшись с третьего Евангелия, шло под­ряд по главам до окончания четвертого Евангелия, после чего 19 января 1886 года Чайковский вернулся к Началу Нового За­вета и стал его читать уже параллельно с Ветхим Заветом. Таким образом о сентя­бря 1885 года и до января 1886 он 17 раз читал Библию, а в 1886 году - 49 раз, за­вершив Евангелие от Иоанна, "прорабо­тав" Евангелие от Матфея и от Марка, псалмы, Книгу Екклезиаста и начав Книгу Исайи, а также перечитывая Евангелие от Луки. В 1887 году чтение возобновлялось. 24 раза до 27 сентября, отмеченного в гла­ве 65 Книги Исайи и главе 4 Евангелия от Иоанна. Далее на целый год чтение прерывается(6) и становится редким: в 1888 году-лишь 8.Х, в 1889-3.1 и 5. VIII, в 1890 - 4.XI и в 1892 - в предпоследний год жиз­ни (в 1891 - нет отметки) -3.II(7).
Чтение Библии всегда, судя по датам, происходило в спокойной домашней обста­новке - большей частью в подмосковных Майданове, Фроловском, где Чайковский снимал круглогодично дачу, а также дваж­ды во время относительно длительного от­дыха в Тифлисе и в Боржоми. Никогда это не было чтением на ходу, в частых по­ездках в Москву, Петербург, другие горо­да или за границу.
Начало систематического освоения Би­блии совпадает с началом новой полосы в жизни композитора: именно в сентябре 1885 года он, наконец, осуществил свое желание жить "у себя и по-своему", "тихо, ровно, по раз заведенному порядку" и вне городской суеты. По свидетельству брата композитора, "Петр Ильич обыкновенно вставал между семью и восьмью часами. Между 8-ми и 9-ти пил чай, как неисправи­мый курильщик, большей частью без хле­ба и читал Библию"(8). Правда, чтение это не было ежедневным, но осуществлялось периодически - два-три раза в неделю, если не возникали выезды в город. Инте­ресна одна закономерность: возвращаясь из близких и недолгих поездок, уже на сле­дующий, а то и в этот же день брал в руки Библию, спеша восстановить избранный им уклад жизни, столь отличавшийся от "бессмысленно-суетливой, но вместе с тем и до гадости праздной городской жизни" (из его письма).
О причине, побудившей композитора в последнее десятилетие жизни вдруг заня­ться систематическим изучением Библии, можно судить по записи в дневнике, сде­ланной 21 сентября 1887 года за несколько дней до окончания этой систематической "учебы". Композитор написал в тетради, которой не касался целый год: "...как многое переменилось! Как странно мне было читать, что 365 дней тому назад я еще боялся признаться, что несмотря на всю горячность симпатических чувств, возбуждаемых Христом, я смел сомнева­ться в его Божественности. С тех пор моя религия обозначилась бесконечно яснее; я много думал о Боге, о жизни и смерти во все это время и <...> роковые вопросы: за­чем, как, отчего? нередко занимали и тре­вожно носились передо мной. Религию мою мне бы хотелось когда-нибудь по­дробно изложить, хотя бы для того, чтобы самому себе раз навсегда уяснить свои ве­рования и ту границу, где они начинаются вслед за умозрением. Но <...> не знаю, ус­пею ли я высказать тот символ веры, ко­торый выработался у меня в последнее время"(9). Сравним эту запись с записью, сделанной десять лет назад, 29 октября 1877 года: "... относительно религии нату­ра моя раздвоилась, и я еще до сих пор не могу найти примирения. С одной стороны, мой разум упорно отказывается от призна­ния истины догматической стороны как православия, так и всех других христиа­нских исповеданий <...> С другой стороны, воспитание, привычка, с детства вложен­ные поэтические представления о всем,
касающемся Христа и его учения, - все это заставляет меня невольно обращаться к нему с мольбою в горе и с благодарностью в счастьи"(10).
Однако к изучению Библии Чайковский пришел уже в другом состоянии духа. 13 марта 1884 года он признавался в связи с прочитанной "Исповедью" Л.Н.Толстого: "Она ("Исповедь" - О.З.) произвела на меня тем более сильное впечатление, что муки сомнения и трагического недоуме­ния, через которые прошел Толстой и ко­торые он так удивительно хорошо выска­зал в "Исповеди", и мне известны. Но у меня просветление пришло гораздо раньше, чем у Толстого, вероятно потому, что голова моя проще устроена, чем у него, и еще постоянной потребности в тру­де я обязан тем, что страдал и мучился ме­нее Толстого. Ежечасно и ежеминутно благодарю Бога за то, что он дал мне веру в него. При моем малодушии и способно­сти от ничтожного толчка падать духом до стремления к небытию, - что бы я был, если б не верил в Бога и не предавался воле его?"(11). Параллельно с Библией ком­позитор много читал другой литературы о религии. Среди нее значительное место занимали труды Э.Ренана(12), но прежде все­го Л.Н.Толстого, чьи философские рабо­ты стали появляться с начала 1880-х годов.
Итогом этих исканий была выработка собственной системы взглядов, в которых последовательно и безусловно укрепля­лась вера в божественность Христа.
Многочисленные пометы в Библии го­ворят прежде всего о процессе роста нра­вственно-этических представлений Чай­ковского. Красной нитью проходит в них мысль о различии идеалов Ветхого и Но­вого Заветов. Вопросительные знаки, часто тройные, на полях Ветхого Завета свидетельствуют о каком-то сопротивле­нии в восприятии некоторых фрагментов его текста. 22 февраля 1886 года он так обобщил в дневнике свои сравнения: "Ка­кая бесконечно глубокая бездна между Старым и Новым Заветом. Читаю псалмы Давида и не понимаю, почему их во 1-х так высоко ставят в художественном отноше­нии и во 2-х каким образом они могут иметь что-нибудь общее с Евангелием. Да­вид вполне от мира сего. Весь род челове­ческий он делит на 2 неравные части: в од­ной нечестивцы (сюда относится громад­ное большинство), в другой праведники и во главе их он ставит самого себя(13). На не­честивцев он призывает в каждом псалме божью кару, на праведников мзду; но и кара и мзда земные. Грешники будут истреблены; праведники будут пользова­ться всеми благами земной жизни. Как все это не похоже на Христа, который молил­ся за врагов, а ближним обещал не земные блага, а царство небесное. Какая беско­нечная поэзия и до слез доводящее чувство любви и жалости к людям в словах: "Ири-идите ко мне вен труждающиеся и обремененный!"(14). Все псалмы Давида ничто в сравнении с этими простыми словами"(15).
Целый ряд помет Чайковского в Библии разъясняет эту мысль. Например, в Еван­гелии от Матфея композитор подчеркнул стороки § 14 главы 19 - "Но Иисус сказал: пустите детей и не препятствуйте им при­ходить ко Мне, ибо таковых есть Царство Небесное" - и сделал к ним примечание: "Это и еще "Приидите ко Мне вси тружда­ющиеся" и т.д. больше всего умиляют меня в Евангелии"(16). В то же время он по­ставил "????" против § 23 главы 2 Четвер­той книги Царств, в котором говорится о жестокой божьей каре - растерзании соро­ка двух детей за то, что они насмехались над Елисеем. Также против § 31 главы 12 Второй книги Царств, повествующего о страшной мести Давида, выставлены "???!!!!!!". В связи с горькими строками псалма № 54 (в книге Петра Ильича - № 55)(17), говорящими о поношении Богом че­ловека, Чайковский пишет: "Быть может поэтично, но что же тут умилительного? Разве это Христова любовь к человеку?" А множение дней, обещанное праведнику в § 11 главы 9 Притч Соломона, вызывает у него риторический вопрос: Это ли нужно христианину???" После чтения псалма Асафа № 50 (в Библии Чайковского - № 49) Чайковский пишет: "Как все это ока­зывается тем, что называется terre a terre (низменное, заурядное - О.З.) и какое сравнение с Евангелием?!!!!". Характерно и следующее его заключение: "Стр.687-688 (главы 1-2 книги Иеремии - О.З.) -пример того, как Богу придают качества человека. Здесь Бог Израильский сердится <...> упускает совесть как обиженный человек. Даже приводит Израильтянам в пример жителей островов Хиттимских, которые верны де богам своим, тогда как Израильтяне своему обиженному Богу не верны. Нет - Бог не таков"(18).
Слова из Притч Соломона - "Богатство и слава со мною, имение постоянно пребы­вающее, и правда" (§ 18 главы 8) - вызы­вают реплику: "И это в одной кн<иге> с Евангелием!" А строки § 9 псалма 54 об отмщении побуждают поставить вопрос, который можно считать обобщающим по отношению ко многим местам Ветхого За­вета в восприятии Чайковского: "Почему это считается истиной, как Евангелие?" В то же время в обоих Заветах композитор выделяет слова о сострадании, милосер­дии, прощении. Например, § 21 главы 25 Притч Соломона: "Если голоден враг твой, накорми его хлебом, и если он имеет жажду, напои его водой". Или § 4-7 главы 58 книги Екклезиаста: "... Не в том ли (истинный пост - О.З.), чтобы ты разде­лил свой хлеб с голодным, ввел в дом по­кинутых бедных? Если ты увидишь наго­го, одень его и не скрывайся от единокров­ных твоих". Эти заповеди вполне согласо­вались с поступками самого Петра Ильи­ча, помогавшего столь многим людям мо­рально и материально, несмотря на заня­тость и денежную зависимость от различ­ных обстоятельств(19). Упомянем, в частно­сти, об открытии в 1886 году по инициати­ве Чайковского школы для деревенских детей, для существования которой он обя­зался ежегодно жертвовать определенную сумму денег.
В пометах такого человека, как Чайков­ский, в такой книге, как Библия, пожалуй, все интересно. Вот, например, примечание композитора - "аргумент против соц<иа> листов" - в связи со словами "Рука при­лежных будет господствовать, а ленивые будут данниками" (Притчи Соломона, § 24 главы 12)(20). Или совершенно другого пла­на помета - после главы 47 Книги Исайи, заканчивающейся словами "Каждый по­йдет, блуждая, в свою сторону, никто не спасет тебя" - Чайковский вопрошает "пробило???" и ставит дату "29 Апреля 87" - запись, быть может, связанная с по­лученным в этот день известием об умира­ющем друге, Н.Д.Кондратьеве, к которо­му Петр Ильич вскоре поехал в Петер­бург, а потом и за границу и возле которо­го он находился больше месяца, пытаясь как-то помочь.
Останавливают на себе внимание и мно­гие фрагменты, выделенные композито­ром в этой великой книге. Вот лишь два из них, оба - из Притч Соломона. Строки § 18 главы 12 - "Иногда пустословие нано­сит раны как мечем, а язык мудрых исце­ляет" - Чайковский сплошь подчеркнул, снабдив двумя восклицательными знака­ми. Выделил он и § 21 главы 25 - "Нехоро­шо есть много меду, и неславное дело искать своей собственной славы". Этой за­поведи композитор твердо следовал в сво­ей жизни.

[Вы должны быть зарегистрированы и подключены, чтобы видеть это изображение]
Маленький Чайковский с родителями, братьями и сёстрами

ПРИМЕЧАНИЯ
1 Чайковский П.И. Полное собрание сочи­нений. Литературные произведения и пере­писка (в дальнейшем ПСС). Т.ХШ. М., 1971, с.383.
2 Ныне она хранится в Центральном музее музыкальной культуры им. М.И.Глинки на­ряду с коллекцией автографов почти всех со­чинений композитора, а также целым рядом писем, фотографий, документов, связанных с его жизнью.
3 Дневники П.И.Чайковского. М.-Петро­град, 1923, с.85.
4 Подобные обозначения он делал и в руко­писях своих музыкальных произведений, от­мечая по их завершении помимо дня оконча­ния работы еще и день ее начала.
5 В дневнике 1884 года - запись от 22 апре­ля о чтении Первой книги Царств.
6 В книге на месте перерыва стоит помета Чайковского: "ë Целый год и даже больше прошло между чтением двух глав!! многое из­менилось. Бедного Губерта не стало!" Н.А.Губерт - соученик Чайковского по Пе­тербургской консерватории, один из самых близких друзей.
7 Любопытно, что и эти редкие чтения Петр Ильич начинал с тех глав, на которых он останавливался полгода или даже год на­зад, "перескочив" лишь в 1890 году с главы 7 на особо трогавшую его главу 12 Евангелия от Иоанна.
8 Чайковский М.И. Жизнь Петра Ильича Чайковского. Т.Ш. М.-Лейпциг, 1902, с.62-63.
9 Дневники П.И.Чайковского. М.-Петро­град, 1923, с.213.
10 Чайковский П.И. ПСС, Т.VI, М., 1961,с.213-214.
11 Чайковский П.И. ПСС. Т.ХП, М. 1970, с.336.
12 В библиотеке композитора в Клину хранятся издания четырех сочинений Ренана: "Апостолы", "История израильского народа", "Новые очерки по истории религии" и
"Жизнь Иисуса".
13 Об отношении Чайковского к этому разграничению говорят строки, написанные им еще в 1877 году: "... сколько я ни думал о догмате возмездия и награды, смотря по тому,
хорош или дурен человек, - я никогда не мог найти в этом веровании никакого смысла.
Как провести резкую границу между овцами и козлищами? За что награждать, да и за что казнить?-ПСС. Т.VI. М., 1961, с.213-214.
14 Евангелие от Матфея, глава 2 § 28. Чайковский выделил тройной чертой слова этого
и двух последующих параграфов.
15 Дневники П.И.Чайковского М.-Петроград, 1923, с.209. .
16 Упомянем также помету Чайковского в Евангелии от Иоанна к главе 12, рассказывающей о приготовлении к вечере, шествии в
Иерусалим, обращении Иисуса к Отцу и других событиях - "Как трогательна глава эта".
17 Его начальные строки - "Услышь, Боже, молитву мою".
18 Пояснением отношения Чайковского к Богам Ветхого и Нового Завета служит его запись в дневнике 20 сентября 1886 года. Композитор признавался, что Бетховен и
Моцарт для него подобны Саваофу и Христу. К Богу Ветхого Завета он питал, по его словам, "чувство удивления, но и страха. Он соз-
дал небо и землю, - писал Петр Ильич, - ивсе-таки, я хотя и пресмыкаюсь перед ним, - но любви нет! Христос, напротив, возбуждает именно и исключительное чувство любви.
Хоть Он и Бог, но в то же время и человек. Он страдал, как и мы. Мы жалеем Его, любим в Нем Его идеальные человеческие стороны". Дневники П.И.Чайковского, М.-Петроград, 1923, с.212.
19 Разве не поразительно, например, что будучи уже широко известным композитором, он оказывался вынужденным занимать деньги у собственного слуги (О.З.).
20 Пояснением к этому, вероятно, может служить высказывание Чайковского о коммунизме как об "имущественном равенстве". См.ПСС, Т.ХП, М., 1970, с. 124.
Атор: ОЛЬГА ЗАХАРОВА